Эротический капитал
Романа Абрамовича

Как поссорились Борис Абрамович с Романом Абрамовичем! Сколько тайн предается огласке на заседаниях Лондонского суда! Где еще услышишь рассказы об арабских шейхах и российских олигархах, притом на ломаном английском! Какие разоблачения и какие интересные люди! Оказывается, замглаву Аэрофлота Николая Глушкова Березовский (истец) пытался выкупить из тюрьмы за акции ОРТ и Сибнефти, а сами эти акции попали к нему благодаря знакомству с Семьей. Кстати, в том же Лондонском суде ранее БАБ решительно отрицал сам факт существования Семьи, когда судился с американским «Форбсом», обвиняя журнал в клевете.

На нынешнем процессе судья не преминула спросить его, почему тогда он говорил одно, а сейчас совсем другое. «That’s a good question to ask» («Прекрасный вопрос!») — Березовский похвалил ее за наблюдательность. Донельзя удивленная, она приказала: «Then answer it!», как будто не знала, что БАБ всегда дает на каждый вопрос два противоположных ответа.

Вообще оказалось, что Борис Абрамович пришел в суд говорить не о фактах и даже не о деньгах (4,1 миллиарда фунтов), а о своих поруганных чувствах. «I just present my feelings, my memory, my recollection. That is it». Он разочаровался в друге — Романе Абрамовиче. Березовский считает, что его интеллект и связи стоят дороже, чем обаяние и связи Абрамовича и поэтому в сделке с акциями ОРТ и Сибнефти он получил меньше, чем ему причиталось.

Наука додумалась, что у каждого из нас есть четыре вида капитала: экономический (деньги и ценности, которыми мы распоряжаемся), интеллектуальный (что мы знаем), социальный (кого мы знаем) и еще эротический (обаяние и сексапильность). В этой истории при передаче двух компаний — ОРТ и Сибнефти — в обмен включался не только экономический капитал, но и все прочие его виды. По версии Березовского история разворачивалась так: в начале 90-х у него был избыток интеллектуального капитала, и он, чтобы ценный актив не пропадал зря, занялся бизнесом и политикой. На вопрос судьи, как он стал таким влиятельным, Борис Абрамович ответил: «I think the main reason, it's my intellectual capacity». Конвертировав интеллект в экономический и социальный капитал, он был тогда вполне удовлетворен курсом обмена. Затем в его орбиту попал Роман Абрамович, у которого с экономическим капиталом серьезных проблем не было, но было негусто социального, а по мнению Березовского, и интеллектуального («he's not so smart» — оценил БАБ своего оппонента). Зато Абрамович — в рассказе Березовского — в полной мере обладает приятностью в общении —«good at getting people to like him», «good at psychology». В нашей системе понятий это и называется эротическим капиталом и его Абрамович тоже удачно конвертировал в экономический капитал.

Давайте для простоты примем, что к концу 1990-х у Березовского и Абрамовича было поровну экономического капитала. Социального капитала они тоже нажили одинаково, подружившись с одной и той же Семьей. У Березовского было куда больше интеллектуального капитала, а у Абрамовича — эротического. Затем при некоторых загадочных обстоятельствах Березовский и Патаркацишвили передали Абрамовичу свои пакеты ОРТ и Сибнефти. Березовский получил $1,1 млрд. Были ли эти деньги компенсацией за затраченный на приобретение компаний интеллектуальный капитал? По-видимому да, но курс обмена был назначен Абрамовичем, потому что Березовский на тот момент полностью растратил свой социальный капитал, став в России политическим банкротом. Напротив, у Абрамовича всего было навалом, и он продолжал успешно конвертировать связи и обаяние в деньги.

Березовский в Лондонском суде доказывает несправедливость курса обмена, считая, что его интеллект был недооценен на 4,1 миллиарда фунтов. Он как и всякий ученый вообще придает уму чрезмерное значение. Люди, не столь интеллектуально одаренные, больше верят в деньги. Перед судьей Глостер стоит сложнейшая задача — определить, что все-таки важнее. Именно ей предстоит назначить справедливые курсы конвертации: ум, связи, обаяние каждого из бывших бизнес-партнеров на начало 2000-х по отношению к нынешнему британскому фунту.