читайте также
Отвлекаетесь? Это можно делать креативно!
Брайан Солис
Как делать бизнес по совести
Макс Базерман, Энн Тенбрансел
Почему кандидаты в преемники остаются ни с чем
Маршалл Голдсмит
Что покажет будущее
Питер Скоблик
читайте также
Мы с Джимом не виделись два года, и, столкнувшись с ним недавно, я пришла в ужас: красивый, нарядно одевавшийся профи набрал 15 кг и начал курить. Негативная энергия так и распирала его, он обрушил на меня монолог о своей работе: засиживается регулярно до девяти вечера, клиент-миллиардер сосет из него все соки и совсем замучил. «Ничего. Скоро проект с миллиардером будет доведен до ума», — утешался он. «И можно будет передохнуть?» — поинтересовалась я. «Увы, нет, следующий контракт с тем же клиентом уже на подходе», — вздохнув, ответил Джим.
И дело не в деньгах. Этот разговор мы вели на принадлежащей Джиму вилле с видом на горы. Его бизнес процветал, единственное огорчение — не хватает времени отдохнуть в этом доме мечты, а тем более на романтические свидания и поиск пары. То есть он, конечно, мог бы выбрать и другой образ жизни, но предпочел вот такой — и Джим в этом далеко не одинок.
Профессор Гарвадской школы бизнеса Клейтон Кристенсен в написанном в соавторстве с Карен Диллон и Джеймсом Оллвортом бестселлере «Стратегия жизни» поясняет, что рентабельность работы для каждого очевидна: человек выполняет какое-то дело, тут же получает оценку, а зачастую и немедленное поощрение в виде гонорара, карьерного продвижения, новых контактов или всеобщего одобрения. В семейной жизни все не так просто — там много заурядных, скучных и разочаровывающих моментов.
Другой гарвадский профессор — специалист по эмоциональному интеллекту Дэниел Гилберт — доказал, что дети не способствуют сиюминутному ощущению счастья. В повседневной жизни родители предпочтут возне с детьми любое другое занятие: посмотреть телевизор, позаниматься лишний раз спортом и т.п. И работа — наиболее одобряемый обществом способ увильнуть от семейной рутины. С другой стороны, по словам Кристенсена, многие работяги, опомнившись где-то в середине своего жизненного пути, вдруг с ужасом обнаруживают, что отношения закончились, брак скатился к разводу, родные отдалились. Нужно каким-то образом разделить сиюминутное удовлетворение от работы и долгосрочные перспективы в личной жизни.
И еще один момент: Шон Эйчор, автор «The Happiness Advantage» раскрывает связь между счастьем и успехом — это соотношение мы часто понимаем неправильно. Нам кажется, что профессиональный успех — залог счастья. Стану вице-президентом — вот счастье! Попаду в список молодых бизнесменов Fortune — вообще триумф. Но на самом деле зависимость здесь обратная. Шон Эйчор пишет: «Счастье… предпосылка успеха. Все результаты — и в бизнесе, и в отношениях, и в учебе — повышаются при позитивном настрое». Иными словами, успех — продукт счастья, а не счастье — продукт успеха. Тем не менее множество профессионалов изо всех сил трудятся во имя своего счастья, не понимая, что карьерный успех никоим образом не обеспечит им блаженства.
К тому же люди, демонстрирующие на работе блестящие результаты, опасаются снизить обороты — как бы не споткнуться на очередной ступени карьерной лестницы. Их опасения не вполне оправданы, но вот в чем дело: человек страшится потери больше, чем стремится к выигрышу, а потому замедление воспринимается как удар по карьере и роковая ошибка. И ведь действительно в некоторых сферах деятельности, где царит жестокая конкуренция — в области инвестиционного финансирования, корпоративного права и т. д. — непременно приходится работать дотемна. И на том стоит вся наша цивилизация: Илон Макс из Tesla Motors, дважды разведенный отец пятерых детей, отдыхающий не чаще, чем раз в четыре года, — вот образец для подражания.
И все вокруг ждут и требуют от нас многочасовой работы. Один мой друг, известный консультант, говорил мне: «Множество людей зависят от меня. И подчиненные, и практиканты, и клиенты. Не могу же я их подвести». Недавно ему пришлось отказаться от ряда командировок, поскольку в семье заболело сразу несколько человек — и что же? Коллеги не дают ему ни минуты покоя. «Все время звонят и пишут: как это я не явился на встречу, на переговоры». Он оказался меж двух огней. «Неприятно, что мне в такой форме делают замечания. Однако я не откажусь от своих новых планов», — добавляет он.
Даже осознав, что мы губим себя излишней работой, мы не всегда успеваем остановиться. Конечно, мало кто доходит до таких крайностей, как практикант лондонского банка, который скончался, проработав трое суток без перерыва, чтобы понравиться начальству. Но, по словам Кристенсен, мы ведем себя не намного разумнее этого молодого человека. Может быть, мы не прикончим себя прямо сейчас, но, работая в том же темпе, мы убьем и похороним — через десять, через двадцать лет — самые важные для себя отношения.
Как же достичь равновесия, тем более, когда работа сама по себе так увлекательна? (Тот мой друг-консультант пояснил, что его переработка обусловлена желанием «помочь людям». К тому же у него это хорошо получается: трудно отказаться от любимого дела, особенно когда все тобой довольны.) Нужно осмыслить реальные, у каждого свои, приоритеты и по возможности жить в соответствии с ними, жить сегодняшним днем, не откладывая счастье на будущее, когда исполнится некое условие: «Вот если, вот тогда…».
Читайте по теме: